13/01/2021
Идеальное путешествие Льюиса Кэрролла из Лондона в Москву: роскошные отели, закаты на Финском, вписки на полу купе, паршивая Варшава, прекрасный Гданьск и всё-всё-всё в одной незабываемой поездке. Завидуем!
В 1867 году Льюис Кэрролл вместе с другом Генри Парри Лиддоном отправился в путешествие в Россию.
Пароходами, паромами, поездами, тарантасами и омнибусами.
Шесть дней на Париж, пять дней на Берлин, день на Варшаву, незабываемый уикенд в Нижнем Новгороде, и, конечно, Москва с Санкт-Петербургом. Никаких «галопов по Европам»: путешествие заняло два месяца. Это был образцовый, вдумчивый и насыщенный евротур, с ясной целью.
Основная цель всей затеи — встреча с митрополитом Филаретом в Троице-Сергиевой лавре, передача ему важного письма и попытка установить более тесные связи между Англиканской и Русской православной церквями.
Ночь в самом дорогом отеле города сменяла ночь на полу в поезде, ползущем по просторам России. За роскошным обедом с бургундским следовал тёплый приём в крестьянском доме с хлебом и водой.
Это был образцовый, вдумчивый и насыщенный евротур, который не стыдно рекомендовать. И в который мы бы с радостью отправились прямо сейчас.
Кэрролл исписал впечатлениями две тетради. Не ради публикации и славы, а исключительно для себя. Записи были изданы лишь спустя 37 лет после смерти писателя. Мы изучили «Русский дневник» Льюиса Кэрролла и рассказываем, как выглядела Россия и путешествия по Европе 150 лет назад.
Даты путешествия:
12 июля — 15 сентября 1867
Маршрут:
Лондон — Дувр — Кале — Брюссель — Кёльн — Берлин — Гданьск —
Калининград — Санкт-Петербург — Москва — Нижний Новгород —
Санкт-Петербург — Варшава — Вроцлав — Дрезден — Лейпциг —
Гисен — Бад-Эмс — Бинген-на-Рейне — Париж — Кале — Дувр — Лондон
Цифры:
- 28,5 часов: идёт поезд из Калининграда в Санкт-Петербург;
- 19,5 часов: идёт поезд из Москвы в Санкт-Петербург;
- 19 рублей: билет из Москвы в Петербург в 1 классе; билет 2 класса – 13 руб.; 3 класса – 7 руб.; в открытых вагонах – 3 руб.;
- 25 рублей: жалование приказчика на железнодорожной станции;
- 50 рублей в год: плата со студентов за посещение лекций в столичных университетах;
- 20 копеек: услуги извозчика в Санкт-Петербурге;
- 5 рублей: «первоклассный обед с бутылкой бургундского».
- 1 доллар = 1 руб. 30 коп.
«Русский Дневник» Льюиса Кэрролла
12 июля
Выехал в Дувр только в 20:30.
13 июля
В 9 часов мы оказались на борту парохода. Перо отказывается живописать муки некоторых пассажиров во время нашего тихого плавания, длившегося 90 минут; я же могу сказать только, что был чрезвычайно удивлён и несколько возмущён и думал лишь одно: я платил деньги не за это.
(на фото слева: паром у причала в Дувре, справа: отлив у Кале, 1880-90 гг.)
Мы высадились в Кале и были тотчас окружены обычной дружелюбной толпой местных жителей, предлагавших всевозможные услуги и советы; на все их предложения я отвечал коротко: «Non!»
Дорога в Брюссель шла плоской однообразной равниной, единственными примечательностями были колокольня Сен-Омера и собор Турнэ с его пятью колокольнями.
В Бландэне, на бельгийской границе, наши чемоданы выгрузили, осмотрели — вернее, открыли и закрыли, — и снова погрузили; это первый досмотр, через который я прошёл — и притом бесплатно.
В Брюсселе мы остановились в гостинице «Bellevue».
(на фото: отель Bellevue, в котором в разное время останавливались Александр II, Оноре де Бальзак, Ференц Лист и многие другие известные люди. Сейчас здесь располагается музей, конференц-залы и сад).
14 июля
В 10 часов мы отправились в церковь Св. Гудулы, самую красивую в Брюсселе. Прогулялся по Grande Place и полюбовался на «Hotel de Ville»; эта площадь считается лучшим образцом светской готики в мире.
15 июля
В 9:40 мы отбыли в Кёльн, куда и приехали (без каких-либо приключений в пути) в 16:00. Остановились в гостинице «du Nord».
Мы провели около часа в соборе, который я даже не пытаюсь описать — скажу лишь, что ничего подобного по красоте я в жизни не видел и не могу вообразить. Если бы можно было представить себе дух молитвы в материальной форме, это оказался бы этот собор.
16 июля
Посетили несколько церквей. Днём мы поднялись на вершину собора, откуда открывался великолепный вид на город с его белыми стенами, серыми крышами и уходящим вдаль на многие мили Рейном. Мы решили ехать в Берлин ночью и потому купили билеты на поезд в 19:15. Сиденья в вагоне выдвигались навстречу друг другу, образуя довольно удобное ложе.
17 июля
В Берлин мы прибыли в 8 утра. Кэб довёз нас в «Hotel de Russie».
(на фото: отель, располагавшийся по адресу Georgenstraße 21-22).
19 июля
Отправились в Шлосс, или Королевский дворец; гид провёл нас вместе с толпой прочих туристов.
После обеда, взяв места на крыше омнибуса, мы отправились в Шарлоттенбург, расположенный около 4-х миль к западу от Берлина.
20 июля
День мы провели в Потсдаме, городе замков и парков. Художественное великолепие, щедро разбросанное по Потсдаму, поражает; на крышах некоторых дворцов возвышается прямо-таки лес статуй.
21 июля
В 22:15 мы отбыли в Данциг (Гданьск), куда приехали в весьма приличном состоянии в 10 утра.
22 июля
День провели, осматривая собор и изучая этот чрезвычайно интересный и фантастический город. Улицы здесь узкие и извилистые, дома очень высокие, и чуть ли не каждый увенчан диковинной островерхой кровлей с причудливыми загогулинами и изгибами.
(«На длинном мосту в Данциге», Роберт Асмус, 1886 г.)
С колокольни открывается превосходный вид на Старый город, изгибы Молдена и Вислы и широкую полосу Балтийского моря вдали.
23 июля
В 11:39 мы отбыли в Кенигсберг (Калининград). Прибыли около 19 часов и остановились в «Deutsches Haus». 22:30. Услышав какой-то писк на улице, я выглянул и увидел полицейского (или существо такого же типа), совершающего обход. Он медленно шагал посреди мостовой, прикладывая к губам некий музыкальный инструмент и извлекая из него звуки, весьма похожие на звуки детской дудочки.
(на фото: отель в 1905 году).
24 июля
Вечером мы провели более двух часов в казенном саду, слушая чудесную музыку и наблюдая, как развлекается местная публика. Пили там, как мне показалось, немного. Всё было тихо и чинно, словно в лондонской гостиной.
25 июля
Весь день провели на ногах, осматривая город. Вечером я отправился в театр, который здесь неплох. Лучше всего в Кенигсберге должны продаваться две вещи: перчатки и шутихи.
26-27 июля
В 12:54 мы отбыли в Санкт-Петербург, куда прибыли на следующий день в 17:30; вся дорога заняла 28 с половиной часов! К сожалению, спальных мест в нашем купе было только четыре, и, так как кроме меня и Лиддона с нами ехали 2 дамы и господин, на ночь я устроился на полу, подложив под голову саквояж и пальто, — довольно удобно, хотя и не роскошно.
Наш попутчик оказался англичанином, который прожил в Петербурге 15 лет, а сейчас возвращался после поездки в Париж и Лондон. В качестве примера необычайно длинных слов, которыми отличается русский язык, он записал мне следующее:
ЗАЩИЩАЮЩИХСЯ,
которое, если записать его английскими буквами, будет выглядеть так: Zashtsheeshtschayjushtsheekhsya;
Ландшафт от русской границы до Петербурга был совершенно плоским и неинтересным. На одной станции, где поезд остановился для обеда, мы впервые попробовали местный суп ЩI (произносится shtshee), очень недурной, хотя в нём чувствовалась какая-то кислота, возможно, необходимая для русского вкуса…
В Петербурге всё нас поразило новизной и необычностью. Чрезвычайная ширина улиц (даже второстепенные шире любой в Лондоне), огромные пёстрые вывески над лавками, гигантские церкви с усыпанными золотыми звёздами синими куполами, и диковинный говор местного люда — всё приводило нас в изумление.
28 июля
(на фото: отель «Россия», открытый Генрихом Клее в 1830-х. В 1850-е — это самая элитная гостиница, здесь около 200 номеров, охрана и внушительный штат прислуги. В 1871, после пожара два здания объединяют, в 1875 году появляется Hotel d’Europe — гостиница «Европейская», в которой вы можете остановиться и сегодня).
Город настолько не похож на всё, что мне доводилось видеть, что, кажется, я мог бы много дней подряд просто бродить по нему; вероятно, так и следовало бы поступить. Невский с многочисленными прекрасными зданиями мы прошли весь, из конца в конец; это верно, одна из самых прекрасных улиц в мире.
29 июля
Я начал день с того, что купил карту Петербурга, маленький словарь и разговорник. После обеда мы посетили Гостиный двор. По-моему, не менее 40 или 50 лавок подряд торговали перчатками, воротничками и проч.
30 июля
Долго гуляли по городу; прошли, вероятно, миль 15 или 16 (24-26 км.) — расстояния здесь огромные; кажется, будто идёшь по городу великанов. Посетили Кафедральный собор, расположенный в крепости. Из крепости переправились на Васильевский остров. Чтобы купить хлеба и воды в лавочке, я нашёл в разговорнике слова «khlaib» и «vadah» — этого оказалось достаточно.
1 августа
Примерно в 10 с половиной утра за нами зашёл мистер Мерилиз, чтобы свезти нас в Петергоф. Мы отправились пароходом по Финскому заливу. Во время плавания нам хорошо был виден берег Финляндии и Кронштадт.
(больше фото Петергофа здесь).
Разнообразием красот и совершенством в сочетании природы и искусства эти парки, по-моему превосходят Сан-Суси. Здесь мы любовались гладкой пеленой водопада, ниспадающего с широких каменных ступеней, тут — длинной аллеей, сбегающей под сводом вьющихся растений вниз по лестницам и склонам, там — огромным камнем, обтёсанным в форме гигантской головы с лицом и глазами, загадочными, как у кроткого сфинкса, а ниже — мелькающей в лесной просеке лужайкой, усыпанной алыми геранями, напоминающими огромную ветку коралла.
Всё это я пишу, скорее, для памяти, ибо не могу даже приблизительно описать то, что мы видели.
2-3 августа
В 14:30 мы отбыли в Москву, куда приехали в следующее утро в 10:00. Мы взяли «спальные места», приплатив 2 рубля; в 11 вечера явился проводник и произвёл в купе всякие манипуляции. Спинка дивана поднялась вверх, став полкой, сиденья с ручками исчезли, появились валики и подушки. Я не ложился до часу ночи, стоя в конце вагона на открытой площадке с поручнем и навесом, откуда открывался превосходный вид на те места, мимо которых мы проносились.
В Москве мы нашли экипаж и носильщика от «Dusaux Hotel», куда мы направлялись.
(отель располагался на пересечении Театрального проезда и Неглинной, по другим данным на пересечении Театрального проезда и Рождественки; здесь останавливались Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой другие известные люди, Толстой «прописывал» сюда многих героев своих произведений).
5 или 6 часов мы бродили по этому удивительному городу — городу белых и зелёных кровель, конических башен, выдвигающихся одна за другой, словно в подзорной трубе, городу золочёных куполов, где, словно в кривом зеркале, отражаются картины городской жизни, городу церквей, которые снаружи похожи на кактусы с разноцветными отростками, и, наконец, городу, где мостовые изрезаны ухабами, словно вспаханное поле, а извозчики требуют, чтобы им надбавили 30 процентов, «потому как сегодня Императрица — именинница».
После обеда мы поехали на Воробьёвы горы, откуда открывается величественная панорама на целый лес церковных колоколен и куполов с излучиной Москвы-реки на переднем плане; с этих холмов армия Наполеона впервые увидела город.
5 августа
Встали в 5 и отправились к службе в Петровском монастыре. После завтрака, когда стало понятно, что дождь зарядил надолго, решили заняться осмотром интерьеров; то, что мы увидели, описать словами невозможно. Мы начали с храма Василия Блаженного, который внутри так же причудлив (почти фантастичен), как и снаружи. Гид там самый отвратительный из всех, с кем мне когда-либо приходилось иметь дело.
Потом мы отправились в Оружейную палату, где осматривали троны, короны и драгоценности до тех пор, пока в глазах у нас не зарябило от них, как от ежевики.
Затем нам показали такой дворец, после которого все другие дворцы должны казаться тесными и неказистыми. Я измерил шагами один из приёмных покоев — в нём оказалось 80 ярдов в длину (73 метра).
6-8 августа
В 17:30 мы выехали в Нижний Новгород, это путешествие стоило всех тех неудобств, которые нам пришлось претерпеть с самого его начала и до конца. Такая роскошь, как спальные вагоны, на этой дороге неизвестны; пришлось нам устраиваться, как могли, в обычном вагоне второго класса. По пути туда и обратно я спал на полу.
Монотонность нашего путешествия, которое длилось до следующего полудня, нарушила одна неожиданность: в одном месте нам пришлось выйти и переправляться через реку по временному пешеходному мосту, ибо железнодорожный мост здесь смыло наводнением. 20 или 30 пассажирам пришлось брести под дождём около мили.
Мы отправились в гостиницу Смирновую (или как-то так), ужасную, хотя, несомненно, лучшую в городе. Еда там была хороша, а всё остальное очень скверно.
Большую часть дня провели, бродя по ярмарке, покупая иконы и проч. Ярмарка — чудесное место. Помимо отдельных помещений, отведённых персам, китайцам и др., мы то и дело встречали каких-то странных личностей с болезненным цветом лица и в самых невероятных одеждах.
Однако все сюрпризы этого дня затмило наше приключение на закате: мы вышли к Татарской мечети (единственной в Нижнем) в тот самый миг, когда один из служителей появился на крыше, чтобы произнести азад или призыв к молитве.
Вечером я отправился в здешний театр; более простого здания я не видывал: единственным украшением внутри были побеленные стены.
После ночи, проведённой в постелях, состоящих из досок, покрытых матрасом не более дюйма толщиной, и завтрака, основным блюдом которого была удивительно вкусная большая рыба Стерлядь, мы побывали в Соборе и в Мининой башне. С Мининой башни открывается великолепный вид на весь город и излучины Волги, уходящей в туманную даль.
Около 9 часов утра прибыли в Москву, усталые, но восхищённые всем увиденным.
(Пётр Верещагин, «Рынок в Нижнем Новгороде», 1867).
9 августа
Единственным событием дня было посещение Симонова монастыря, где с верхушки колокольни, открывается более близкий, и, на мой взгляд, лучший вид на Москву, чем с Воробьёвых гор.
Вечером отправился в московский «Малый театр». Давали «Свадьбу бургомистра» и «Секрет женщины».
12 августа
После 7 вместе с епископом Леонидом и мистером Пенни поехали поездом в Троице-Сергиеву лавру. Нам выпала редкая возможность наблюдать, как причащается духовенство. За обедом в Троицкой гостинице нам удалось отведать два истинно русских угощения: горькую настойку из рябины и щи.
Днём мы отправились во дворец Архиепископа и были представлены Филарету. Вернулись в Москву поздним поездом, проведя в монастыре один из самых памятных дней нашего путешествия.
13 августа
Весь день отмечался как большой праздник; днём мы отправились на ярмарку. В ней не было ничего специфически русского, если не считать возраста людей, принявших участие в очаровательном, но совсем не интеллектуальном развлечении: катании на деревянных лошадках.
Вечером мы посетили Зоологический сад, где, посмотрев зверей и птиц, уселись под деревьями, увешанными гирляндами цветных фонариков, и стали слушать «Тирольских певцов», что было чрезвычайно приятно.
14 августа
Пообедали в «Московском трактире» — еда и вино были настоящие русские. Вот наш счёт:
- Супъ и пирошки (soop ee pirashkee)
- Поросенокъ (parasainok)
- Асетрина (asetrina)
- Котлеты (kotletee)
- Мороженое (marojenoi)
- Крымское (krimskoe)
- Кофе (kofe)
15 августа
Позавтракали в 6, чтобы уехать ранним поездом в Новоиерусалимский монастырь. Мы полагали, что уложимся в один день, но это оказалось заблуждением.
Часов до 10 мы ехали поездом, затем наняли «тарантас» и тряслись в нём миль 14 по чудовищной дороге, хуже которой я в жизни не видывал. Хотя в тарантас были впряжены три лошади, нам понадобилось почти 3 часа, чтобы преодолеть это расстояние.
В деревню, прилегающую к монастырю, мы доехали лишь в два часа дня. Во всей деревне нет никого, кто говорил бы на каком-либо языке, кроме российского. Мы поняли, что впервые за путешествие остались совсем одни — так, верно, чувствовал себя Робинзон Крузо на своём острове.
18 августа
Отобедали у мистера Пенни и после вечерней службы пили у него чай; домой пошли через Кремль и в последний раз любовались прекрасной анфиладой этих зданий в самое, возможно, прекрасное для них время — в чистом холодном свете луны стены и башни ярко белели, а на позолоченные купола лунный свет бросал блики, которые не сравнить с солнечными, ибо они не погружают их в такую тьму.
19 августа
Утро посвятили приготовлениям к отъезду, и в два часа отбыли в Петербург — наши друзья в довершение ко всем своим прочим добрым делам пришли нас проводить и вручили нам в дорогу бутылку вкуснейшего «киммеля» собственного приготовления.
20 августа
Около 10 мы оказались в «Гостинице Клее», после отправился за покупками. Пообедали в великолепном ресторане Боррелля на Большой Морской, где за пять рублей нам подали первоклассный обед с бутылкой бургундского.
21 августа
Эрмитаж. Возможно, самая поразительная из всех русских картин — это недавно купленный и ещё не пронумерованный морской пейзаж: на нём изображена буря — на переднем плане видна мачта тонущего корабля с уцепившимися за неё людьми на фоне огромных валов, вздымающихся к небу; яростный ветер срывает брызги с их гребней, а заходящее солнце пронизывает их бледным зеленоватым светом, создающим обманчивое впечатление, будто он проходит сквозь воду. Я видел подобные попытки в других картинах, но такого совершенства в исполнении мне не встречалось никогда.
22 августа
В 9 мы отправились в Кронштадт, где провели очень интересный день. Смогли составить очень недурное общее представление об имеющихся на случай войны запасов… Наняли лодку и прошли на вёслах по гавани, высадившись на берег, чтобы осмотреть строящуюся верфь колоссальных размеров. Так, верно, выглядело строительство Пирамид.
23 августа
Съездили на «Стрелку» смотреть закат солнца, и, хотя в тот миг, когда мы подъехали, оно как раз опустилось за черту горизонта, зрелище было необыкновенно красивое: чистое небо пламенело багрянцем и отливало зеленью, залив был гладок, как зеркало, и лишь кое-где в воде отражались островки камышей и тёмная линия противоположного берега, где дома на фоне неба казались почти чёрными, да одна-две лодки, словно диковинные водяные птицы, лениво плескались на сумрачной воде.
24 августа
Вечером мы отправились гулять в ресторан Дюрсо, однако не успели мы сделать заказ, как нам сообщили, что пообедать нам по весьма серьёзной причине не удастся: в здании пожар!
Позже мы отстояли вечерню в Александро-Невской лавре — это было одно из самых прекрасных православных богослужений, которое мне довелось услышать.
25 августа
Вечером гуляли по набережной и любовались Николаевским мостом на закате: по черте, пересекающей ало-зелёное небо, чёрными точками ползли люди.
26 августа
Времени оставалось так мало, что мы могли только подготовиться к отъезду. В 2 часа дня мы сели в поезд, приготовившись к утомительному путешествию в Варшаву.
27 августа
В Варшаву мы прибыли около 6 дня и поехали с вокзала в «Hotel d’Angleterre», заведение явно третьесортное. В нашем коридоре обитает очень высокий и дружелюбный грей-хаунд, который, стоит только на миг открыть дверь, заходит к нам в номер.
28 августа
День провели, гуляя по Варшаве. Город, в целом, один из самых шумных и грязных, что я видел.
29 августа
Будильник поднял нас в 4. В 6:30 мы уже катили в Бреслау (Вроцлав), куда прибыли в 20:30. Приятно было наблюдать, как по мере приближения к Пруссии земли становились всё более обитаемыми и возделанными — грубого и сурового русского солдата сменил более мягкий и сообразительный прусак — даже крестьяне, казалось, менялись к лучшему, в них чувствовалось больше индивидуальности и независимости.
31 августа
Поднялись на колокольню Крейцкирхе, откуда виден весь Бреслау. Вечером отбыли в Дрезден; около 22:30 были уже в «Hotel de Saxe».
(отель отреставрирован в 2005 году, можете остановиться здесь примерно за 11000 рублей).
3 сентября
Днём проследовали в Лейпциг, куда прибыли как раз вовремя, чтобы успеть прогуляться, обойдя старый город парками, густо усаженными деревьями. Остановились в «Hotel de Prussie».
4 сентября
Проследовали в Гиссен и остановились на ночь в «Rappe Hotel».
5 сентября
В полдень достигли Эмса, проехав без всяких приключений по интересным местам. Старые замки выглядели так, будто их не строили, а они сами выросли на вершинах скалистых утёсов. Я никогда не видел архитектуры, которая так бы отвечала духу места.
Остановились в «Hotel d’Angleterre» и провели остаток дня в прогулках по этим дивным местам — где людям нечего делать и для этого есть целый день. Здесь, несомненно, можно от души насладиться безделием.
6 сентября
Покинули Эмс около 10 утра, сев на пароход, идущий вверх по Рейну до Бингена. День выдался великолепный, и, хотя мы купили места на корме, считающиеся самыми роскошными, всё время плавания (4 или 5 часов) я провёл на носу, глядя на пейзажи.
В Бингене остановились в отеле «Hotel Victoria», а рано утром выехали в Париж, куда прибыли лишь около 10 вечера.
8 сентября
Прошли парком Тюильри и Елисейскими полями. Увидев всё это, я больше не удивляюсь тому, что парижане называют Лондон «triste» (печальный).
Остановились в «Hotel des Deux Mondes».
13 сентября
В 7 вечера покинули отель и выехали в Кале, куда мы прибыли около двух часов дня. Плавание было на удивление спокойным, небо безоблачным и ясным; большую часть путешествия я провёл на носу, то болтая с вперёдсмотрящим, то следя — в этот последний час моего первого путешествия в чужие края — за огнями Дувра, медленно ширившимися на горизонте.
Казалось, будто наш милый остров раскрывает свои объятья возвращающимся домой детям, пока наконец огни не засияли ярко и смело с двух маяков на скале, пока то, что долгое время оставалось лишь мерцающей, словно отражение Млечного пути, полосой на тёмной воде, не выступило вперёд в виде освещённых домов на берегу, а зыбкая белая линия за ними, поначалу казавшаяся ползущим вдоль горизонта туманом, не превратилась наконец в сером предутреннем сумраке в белые скалы милой Англии.
Всё!
Не болейте! Уберите руки от лица.
Слушайтесь маму. Слушайтесь отца.
Любые билеты на aviasales.
Любое жильё на Букинге, Airbnb или hotelscombined.
Страховка для любого путешествия: Cherehapa.
Наша группа Вконтакте, наш Facebook, наш Telegram, наш twitter. Всё наше.
А ещё у нас есть фирменный магазин. А ещё вы можете поддержать нас. А ещё… спасибо!
